freedom never greater than its owner
вот выходит из сумерек рыцарь в белом, следом тянется алый след, перепачканы пальцы мелом, на гербе его — горноцвет. рыцарь горд и устало бледен, на плечах отпечаток когтей, а внутри, почти незаметен, отголосок далеких дней. он снимает доспехи, кривится, белый цвет пропадает, а там — жестко стелется, долго спится и преследует по пятам.
эй, ты, рыцарь, проснись и бейся,
где твой век золотых побед?
отмахнется; хоть плачь, хоть смейся,
отгорел уже горноцвет.
сказка тянется, рыцарь дремлет, в каждой книге — своя игра; голос тихий — куда ты, с кем ты, просыпайся, уже пора. вот цветок — на угрюмых склонах бьется насмерть он на ветру; сердце жжется, в кольце драконов слышно стук его за версту.
если вечность идти, не сворачивать никуда,
по дороге отстанет, исчезнет твоя беда.
рыцарь спит, подбирай его плащ и кольцо драконов
и ступай за цветком на скалистых склонах;
высекай на камнях свое имя живых мечом,
развевается алый шлейф за твоим плечом.
вот выходит из сумерек рыцарь в белом, на руках его — мягко горит цветок; он снимает доспехи и пишет мелом; пропадают дурные следы тревог.
вот цветок растет на холодном ветру —
спящий рыцарь его заберет поутру.
а пока — никому,
никому.
эй, ты, рыцарь, проснись и бейся,
где твой век золотых побед?
отмахнется; хоть плачь, хоть смейся,
отгорел уже горноцвет.
сказка тянется, рыцарь дремлет, в каждой книге — своя игра; голос тихий — куда ты, с кем ты, просыпайся, уже пора. вот цветок — на угрюмых склонах бьется насмерть он на ветру; сердце жжется, в кольце драконов слышно стук его за версту.
если вечность идти, не сворачивать никуда,
по дороге отстанет, исчезнет твоя беда.
рыцарь спит, подбирай его плащ и кольцо драконов
и ступай за цветком на скалистых склонах;
высекай на камнях свое имя живых мечом,
развевается алый шлейф за твоим плечом.
вот выходит из сумерек рыцарь в белом, на руках его — мягко горит цветок; он снимает доспехи и пишет мелом; пропадают дурные следы тревог.
вот цветок растет на холодном ветру —
спящий рыцарь его заберет поутру.
а пока — никому,
никому.